Журбей Е. В.

Это ознакомительная текстовая версия,
полный вариант статьи в формате pdf
Вы можете скачать по этой ссылке

Отправной точкой для анализа эволюции внешней политики Но­вой Зеландии и роли в этом процессе новозеландских «мозговых цен­тров» является понимание того, что собственно представляет собой ново­зеландское государство и как давно оно обрело способность проводить суверенную внешнюю политику. Устоявшиеся представления свиде­тельствуют, что Новая Зеландия это бывшая колония Великобритании, но при этом широкая общественность вряд ли с уверенностью укажет на год обретения Новой Зеландией своего суверенитета.

Новая Зеландия это небольшое и довольно изолированное государ­ство, расположенное на расстоянии 2012 км к югу-востоку от Австралии и состоит из двух главных и нескольких небольших отдалённых остро­вов с населением чуть более 4 миллионов человек. История новозеланд­ской государственности уходит своими корнями в XIX в. Новозеландские острова были открыты ещё в 1642 году голландским путешественником Абелом Тасманом, но только после посещения и тщательного обследо­вания островов английским капитаном Джеймсом Куком в 1768 году острова постепенно начинают заселяться переселенцами из Европы, но в административном плане острова входили в колонию Новый Южный Уэльс и управлялись из Австралии. Только в 1840 году англича­не обеспокоенные ростом французского влияния в южно-тихоокеанском регионе назначают своего первого губернатора Уильяма Хобсона, кото­рый вошёл в историю Новой Зеландии подписанием с местным населе­нием своеобразного «общественного договора» под названием «Договор Вайтанги» [4]. Данный договор был заключён 6 февраля 1840 года и представлял собой соглашение между Великобританией и племенными вождями коренного населения маори. Маори в этом договоре признали британское владычество над островами. Принято считать, что договор «Вайтанги» положил основу созданию государства Новая Зеландия и яв­ляется одним из основных конституционных документов страны. С 1841 года Новая Зеландия стала непосредственно управляемой британской колонией, а через 11 лет в результате принятия Новозеландского Кон­ституционного Акта 1852 года колония получила существенную автоно­мию.

В 1901 году Новая Зеландия отвергает предложение по присое­динению к Австралийскому Союзу на правах штата, а в 1907 году на Колониальной конференции наряду с другими британскими террито­риями получила статус доминиона. В соответствии с полученным ста­тусом, Новая Зеландия стала формально независимым государством, имеющим в качестве главы государства британского монарха. Вопросы обороны оставались за британской короной, но внешняя политика ча­стично передавалась в ведение губернатора, который представлял ин­тересы монарха и являлся главнокомандующим всех вооружённых сил размещённых на островах, а также в ведение премьер-министра Новой Зеландии. В 1919 году свидетельством самостоятельности проводимой внешней политики является факт подписания премьер-министром Но­вой Зеландии, Уильямом Мэсси Версальского договора. На очередной Колониальной конференции в 1926 году Новая Зеландия, как и многие другие доминионы, получила статус равноправного государства внутри Британской империи.

Следующим шагом на пути к обретению суверенитета, а значит, к возможности проводить самостоятельную внешнюю политику является принятие парламентом Великобритании в 1931 году Вестминстерского статута, который закрепил решения Колониальных конференций 1926 и 1930 гг. [5]. Статут 1931 года устанавливал правовое положение Новой Зеландии, остальных доминионов и их взаимоотношения с Великобри­танией. Подтверждая суверенитет доминионов, Вестминстерский статут указывал, что законы Великобритании не могут распространяться на доминионы без их согласия. Отменялось также положение, при котором закон доминиона считался недействительным, если он противоречил за­конам Великобритании.

Доминионы, признавшие Вестминстерский статут 1931 года, по­лучали статус королевств Содружества (Commonwealth realms), что означало их полную самостоятельность при сохранении за британским монархом поста главы соответствующего государства. Новой Зеландии необходимо было ратифицировать данный статут, и она обрела бы су­веренитет и самостоятельную внешнюю политику в 1931 году. Ратифи­кация статута парламентом Новой Зеландии растянулась на 16 долгих лет, и это случилась лишь 25 октября 1947 года.

Сильное чувство политической идентификации с Великобритани­ей долгое время тормозило появление у Новой Зеландии собственной внешней политики. Новозеландцы активно поддерживали метрополию в обеих мировых войнах, но картина внешних отношений Новой Зелан­дии начала существенно видоизменяться после 1945 года. Несколько факторов свидетельствуют о появлении чувства национального интере­са у новозеландцев.

Во-первых, происходит постепенно осознание того, что Великобри­тания больше не в состоянии защитить Новую Зеландию в военном пла­не. Падение Сингапура в 1942 году стало причиной, чтобы задуматься новозеландцам о собственной безопасности. В 1944 году Новая Зеландия и Австралия подписали своё первое крупное двустороннее соглашение без Великобритании. Две страны подписали пакт о взаимной обороне и военном сотрудничестве в южной части Тихого океана. Союзнические отношения между Новой Зеландией и Австралией крепли в геометриче­ской прогрессии, что в дальнейшем выразилось в том, что солдаты обеих стран бок о бок, сражались в войнах в Корее, Малайзии, Вьетнаме.

Во-вторых, международное давление, вытекающее из холодной войны, способствовало дрейфу Новой Зеландии вслед за Австралией в сторону стратегического партнёрства с США, а не с бывшей метрополи­ей. В 1951 году Новая Зеландия, Австралия, и США подписали Договор АНЗЮС. В течение последующих тридцати лет, в США заменили Вели­кобританию и превратились в главного стратегического партнёра Новой Зеландии. Партнёрство с США заставило новозеландцев участвовать в войне в Корее (1950-53 гг.), и во Вьетнаме (1964 – 1975 гг.).

В-третьих, Новой Зеландии пришлось иметь дело с последствиями вступления Великобритании в Европейский Союз (ЕЭС, Европейское экономическое сообщество) в январе 1973 года. Открытый английский рынок для сбыта новозеландской продукции (прежде всего, сельскохо­зяйственной) в силу принятых Лондоном обязательств, становился не столь открытым для Новой Зеландии, как и в прочем и Австралии. В этих новых и сложных обстоятельствах, Новой Зеландии пришлось ис­кать и открывать новые рынки и устанавливать новые торговые связи, в частности, в Австралии, США и Японии.

Взятые вместе, названные факторы положили начало новой, суве­ренной внешней политики Новой Зеландии, которая определялась всё больше в Веллингтоне, а не в Лондоне.

Следование суверенной внешней политике позволило Новой Зе­ландии накопить достаточный социальный опыт, а также расширило политический и общий кругозор новозеландской элиты и общества в целом, что в итоге способствовало пониманию ими собственных нацио­нальных интересов, а также возможностей и путей их удовлетворения. Проведение независимой от Лондона собственной внешней политики и благодаря обретению суверенной внешней политики, Новая Зеландия обрела действенный механизм приспособления страны к меняющемуся миру, а, в конечном счёте – к необходимости так или иначе сосущество­вать и взаимодействовать с другими субъектами всё более тесного, плот­ного, взаимозависимого и целостного мира.

Одним из важнейших признаков суверенного государства являет­ся наличие у него определённого, достаточно стабильного и для данного государства закономерного (то есть отвечающего его природе, характеру, особенностям) процесса формирования и осуществления поведения дан­ного государства в сфере международной жизни, что принято называть внешнеполитическим процессом. Под внешнеполитическим процессом Новой Зеландии мы будем подразумевать «исторически сложившиеся в стране фактические обычай и порядок формирования и осуществления её внешней политики со всеми их структурами, процедурами, участни­ками, особенностями» [1, с.?70]. В более узком смысле под внешнеполи­тическим процессом Новой Зеландии следует понимать «технологиче­скую сторону работы органов власти, высшего руководства и обеспечения международного курса государства: прохождение информации и доку­ ментов; порядок подготовки, обсуждения и принятия решений, внесения изменений в ранее принятые; организацию исполнения и контроля за ними» [1, с.?70]. Именно второе, узкое значение будет определять логи­ку дальнейшего нашего исследования.

Усложнение процедуры выработки внешнеполитических решений диктует новозеландскому государству потребность привлекать к этому процессу не только традиционные (МИД, разведка, оборона, финансы), но все реально заинтересованные и необходимые иные, неполитические структуры, в том числе и «мозговые», аналитические центры. Их пред­ставители включаются в состав делегаций и переговорных групп, зани­мающихся специальными проблемами; такие структуры всё чаще имеют своих представителей и представительства за рубежом.

Схема внешнеполитического процесса в общем её виде во многом повторяет организационно-политическую структуру новозеландского государства, но выделяет из его устройства только те элементы, кото­рые связаны с формированием и осуществлением внешней политики. Главную часть процесса образует сектор высшей власти, в котором не­посредственно принимаются внешнеполитические решения. Этот центр сосредоточен в кабинете министров, который является исполнительным органом Палаты представителей и высшим органом исполнительной вла­сти страны. Главой кабинета министров является премьер-министр. Как и во многих других уложениях, определяющих роль тех или иных госу­дарственных деятелей Новой Зеландии, обязанности премьер-министра страны не имеют законодательного описания и во многом определяются конституционными обычаями. Его положение в среде прочих членов Па­латы представителей определяется принципом «Первый среди равных» и, занимая высшую административную должность, премьер-министр, тем не менее, обязан придерживаться решений Кабинета министров. Прерогатива формирования внешней политики государства лежит на Кабинете министров и его главе.

К Кабинету министров примыкает костяк ведомств, постоянно уча­ствующих в определении внешней политики государства: министерства иностранных дел и внешней торговли, обороны и иные заинтересован­ные ведомства. При этом органы исполнительной власти Новой Зелан­дии в вопросах внешней политики действуют не произвольно, а в рамках своих конституционных полномочий и конкретных отношений с законо­дательной властью, которая, в свою очередь, открыта для влияния на неё в установленном законом порядке политических партий, мозговых цен­тров, групп интересов и новозеландской общественности в целом. Стер­жень внешнеполитического процесса обращён вовнутрь новозеландско­го общества, вбирая из него через систему формальных и неформальных связей интересы, представления, кадры, поддержку, ресурсы.

Анализ внешней политики государства Новой Зеландии приво­дит нас к суждению о том, что внешняя политика разрабатывается и формулируется ограниченным числом специалистов-профессионалов. Численность этих специалистов явно больше узкого круга принимаю­щих решения. Эти специалисты в области внешней политики ассоции­рованы каждый со своим министерством или ведомством, что уже вносит в их среду некое разнообразие интересов, взглядов, подходов. Новозе­ландская демократия эффективно преодолевает противоречие между, с одной стороны, требованиями максимально высокого профессионализма во внешнюю политику, а с другой – императивами сохранения и укре­пления и в этой сфере демократических начал. Обозначенное противо­речие преодолевается вовлечением во внешнеполитический процесс многочисленных общественных организаций по проблемам внешней по­литики «как внутри социальной и политической элит, так и на стыках элит и общества в сферах бизнеса, науки, партий, профсоюзов» [1, с.?71]. Новозеландская демократия инициирует и поддерживает необходимые внутриполитические дискуссии и борьбу по вопросам внешней политики в парламенте, партиях, среди специалистов науки и практики, в обще­ственных движениях и иных социальных структурах.

Существует достаточное количество механизмов «обогащения» внешнеполитического процесса. От механизма традиционных выборов, которые на системной периодической основе вымывают из политической элиты одних людей и группы, приводя им на смену других. Случай же с привлечением «мозговых центров», скорее всего, подпадает под вариант традиционной, но развитой социальной мобильности, которая дополня­ется механизмом «вращающейся двери». Социальная мобильность ведёт к периодическому обновлению всех элит, социальных групп, структур государственного управления, образования, науки, а механизм «вра­щающейся двери» позволяет сотрудникам мозговых центров быть той институциональной средой, попадая в которую покинувшие свои посты должностные лица могут применять накопленный ими на государствен­ной службе опыт и при этом продолжать оставаться участниками дебатов по актуальным вопросам внешней политики. В этой связи любой долго­временный внешнеполитический курс, проводимый новозеландским ру­ководством, не может не иметь социальной опоры и поддержки внутри страны, в том числе и со стороны интеллектуальной элиты, которая име­ет тенденцию концентрироваться в мозговых, аналитических центрах. Нашей предстоящей задачей является раскрытие роли «мозговых цен­тров» во внешнеполитическом процессе Новой Зеландии, т.е. в процессе выработки её внешней политики.

Традиционно прибегнем к определению «мозгового центра», предло­женного профессором Гарварда Стивеном Буше, который сформулировал девять критериев характеризующих исследовательскую организацию в качестве «мозгового центра»: во-первых, это организация, действующая на постоянной основе; во-вторых, специализирующаяся на производстве общественно значимых решений для сферы политик; в-третьих, благода­ря штату сотрудников, посвятивших свой полный рабочий день исследо­ваниям; в-четвёртых, которые в свою очередь производят оригинальные идеи, осуществляют систематический анализ информации и проводят консультации; в-пятых, результаты систематического анализа в виде оригинальных идей доводятся до политиков и общественного мнения; в-шестых, такие организации не несут ответственность за деятельность правительств; в-седьмых, стремятся к независимости от частных инте­ресов и сохраняют свободу в выборе повестки дня в рамках собственных исследований; в-восьмых, основная деятельность не сводится к образо­ванию и выдачи дипломов; в-девятых, в не последнюю очередь их явная или неявная цель заключается в продуцировании общественного блага, в отличие от чисто коммерческих структур [2, p.?2-3]. Девять обозначен­ных признаков характеризуют все шесть существующих в Новой Зелан­дии «мозговых центров». Откуда взялась цифра шесть?

Ежегодно, признанный в мире специалист по мозговым центрам Джеймс Макганн в рамках программы «Мозговые центры и Граждан­ское общество» университета Пенсильвании публикует мировой рейтинг «мозговых центров» [3]. Рейтинг основывается на экспертном опросе по­лутора тысяч учёных, политиков, журналистов. Рейтинг учитывает 6480 «мозговых центров», которые подвергнуты градации (например, с учётом географического принципа нахождения). География «рейтинга» относит Новую Зеландию к региону Океания. На долю Океании приходится 1% всех «мозговых центров» мира, что в числовом значении составляет 39 центров [3, p.?20]. Из 39 учтённых аналитических центров Океании на долю Новой Зеландии приходится 6 центров, 29 на долю Австралии, 2 находятся в Папуа Новой Гвинее и по одному располагаются на Фиджи и Самоа [3, p.?25].

Отличительной чертой внешней политики Новой Зеландии на про­тяжении долгих послевоенных лет являлся явно выраженный приори­тет экономических национальных интересов над политическими. Лозунг Национальной партии Новой Зеландии когда-то провозгласил о том, что «внешняя политика – есть торговля». В этой связи содействие продви­жению внешнеторговых интересов вменялось в первоочередную задачу внешнеполитического ведомства страны, которое к тому же имело на­звание Министерство иностранных дел и внешней торговли, а министр финансов в новозеландской государственной иерархии стоит на ступень выше, чем его коллега по вопросам внешней политики. Вся внешнепо­литическая деятельность новозеландского руководства вне пределов Южно-тихоокеанского региона была обусловлена именно торговыми интересами, а внутри региона в значительной степени вопросами по­литической стабильности и военной безопасности. Подобная тенденция доминировала до конца 1980-х гг. XX в., что обусловило экономическую специализацию новозеландских «мозговых», аналитических центров.

По числу «мозговых центров» Новая Зеландия явно отстаёт от своей соседки Австралии, но не всё объясняется причиной невостребованности в услугах центров со стороны правительства. «Масштаб» Новой Зелан­дии диктует потребность в малом количестве. Новозеландское прави­тельство не игнорирует «мозговые центры», но и не особо инициирует их создание. Правительство довольствуется имеющимися центрами.

Консультационные услуги таких организаций как «Новозеланд­ский Совет по планированию» или «Законодательной комиссии» были востребованы органами государственной власти. Государство допускало к разработке или обсуждению тех или иных вопросов государственной важности экспертное сообщество, но влияние данного сообщества на принятие окончательных решений явственно не фиксировалось наблю­дателями. Приветствовались консультации, нестандартные решения, но отвергалась лоббистская составляющая деятельности таких центров.

Одним из наиболее привлекаемых правительством Новой Зелан­дии «мозговых центров» является «Новозеландский институт экономи­ческих исследований» (NZIER), который был основан как юридически независимый орган, в 1958 году [6]. Главной целью Института является проведение прикладных экономических исследований. Первоначально он был размещён на территории студенческого городка Университета Виктория в Веллингтоне, и большая часть собственной аналитической продукции носила явно выраженную академическую окраску. Тем не менее, Институт также имеет тесные связи с бизнес-сообществом Новой Зеландии, Австралии и стан региона, а также Институт можно рассма­тривать в качестве поставщика кадров для новозеландского правитель­ства и разного рода ведомств и правительственных агентств. Институт позиционирует себя в качестве независимой от правительства или иной организации, что даёт возможность проводить работу на беспристраст­ной и не идеологической основе.

В 1983 году на базе того же университета создаётся ещё один но­возеландский «мозговой центр», который получил название «Института политических исследований» (IPS) [7]. Своей деятельностью Институт стимулирует обсуждение, исследование и публикацию актуальных во­просов внутренней и внешней политики. «Нашей целью является при­влечение максимально широкого круга экспертного сообщества, в част­ности, в привлечении специалистов из университетов, государственной службы, бизнес-сообщества и широкой общественности сообщества. Наши три лозунга могут быть сведены к следующему: исследовать, во­влекать, сообщать» [7].

С 1983 года IPS укрепил свои позиции в качестве важного и полез­ного форума для обсуждений и дискуссий в новозеландских политиче­ских кругах. Работа Института финансируется из средств Университета Виктории, а также учреждениями и частным сектором в виде грантов на проекты и стипендий.

Данный Институт преодолел экономический детерминизм и актив­но вовлекается в поле внешней политики, внешнеполитического процес­са Новой Зеландии. В рамках Института действует «Центр стратегиче­ских исследований: Новая Зеландия» (CSS: NZ) [8]. Центр представляет собой координационный орган для проведения исследований в сфере стратегической безопасности Новой Зеландии. В фокусе внимания со­трудников данного центра вопросы национальной безопасности и обо­роны, разрешение конфликтов, контроля над вооружениями и проблем разоружения. Центр активно сотрудничает с соответствующими мини­стерствами, ведомствами правительства (например, с министерством обороны), с университетами, частным сектором, средствами массовой информации и отдельными политиками, экспертами. Центр стремится внести конструктивный вклад в разработку государственной политики и всецело способствует информированности общественности путём об­суждения стратегических вопросов в рамках многочисленных конферен­ций, круглых столов, форумов. Центр взаимодействует с аналогичными учреждениями и особенно в Азиатско-Тихоокеанском регионе. Членами Консультативного совета Центра являются нынешний министр ино­странных дел и внешней торговли Джон Аллен, а также министр обо­роны Новой Зеландии Джон МакКиннон.

Ещё одним авторитетным «мозговым центром» Новой Зеландии считается «Новозеландский институт международных отношений» (NZIIA) [9]. История создания этого центра уходит своими корнями в 1934 год. У истоков создания Института стояли бывший и будущий ми­нистры финансов Новой Зеландии Дауни Стюарт и Уолтер Нэш (буду­щий премьер-министр). Стюарт стал первым председателем, главой Ин­ститута, а Алистер Макинтош был избран первым секретарём-казначеем нового института (впоследствии он станет секретарём иностранных дел Новой Зеландии с 1943 по 1966 гг.) [9].

Институт создавался при активной поддержке своих зарубежных партнёров, а именно «Института тихоокеанских отношений» (IPR) в Го­нолулу, чей филиала действовал в Новой Зеландии с 1926 года и также при содействии «Королевского института международных отношений «Chatham House»».

После окончания Второй мировой войны в 1945 году, NZIIA об­рёл новую жизнь. Сотрудники Института принимали активное уча­стие в деятельности различных структур Британского Содружества. В 1959 году Новозеландский институт международных отношений вы­ступает в качестве организатора очередной конференции Содружества, в Палмерстон-Норт (Новая Зеландия). Конференция могла состояться только благодаря поддержке правительства под руководством премьер­министра Уолтера Нэша (был одним из учредителей NZIIA). Конферен­ция 1959 года была примечательна тем, что в ней участвовали три бу­дущих премьер-министра – Гоф Витхэм (Австралия), Джим Каллаган (Великобритания), и Гарфилд Тодд (Родезии), а также Пол Хаслак (Ав­стралия), будущий министр иностранных дел и генерал-губернатор Ав­стралии [9].

Участие Новой Зеландии в войне во Вьетнаме стимулировало общественный интерес к международным отношениям и предоставило Институту новые возможности. В 1968 году профессор Фрэнк Холмс по­лучил щедрый грант в сумме $ 100 000 от Фонда Форда. Это позволило Институту открыть представительство на территории кампуса Универ­ситета Виктории в Веллингтоне [9]. Открытие нового офиса на терри­тории кампуса университета привело к установлению постоянного пар­тнёрства с университетом и его ключевыми подразделениями в течение последующих 40 лет.

Грант Фонда Форда способствовал проведению многочисленных исследований и выпуску публикаций, а также финансировал поезд­ки сотрудников Института на ведущие международные конференции. С 1969 по 1971 год институт опубликовал более 20 крупных работ по различным аспектам международных отношений и внешней политики Новой Зеландии. Помимо иностранных грантов Институт на периодиче­ской основе получает финансирование в виде грантов со стороны ново­зеландского Министерства иностранных дел и внешней торговли.

«Новозеландский институт международных отношений» напоми­нает по структуре и задачам своего брата-близнеца в Австралии, а имен­но «Австралийский институт международных исследований» (AIIA), но он позиционирует себя в качестве форума для дискуссий (не лоббистской структурой), т.е. организацией с ограниченными возможностями для исследований и анализа. Эксперты отмечают, что внимание Институ­та в большей мере сосредоточено на понимании, а не на формировании внешней политики Новой Зеландии. Как и многие другие институты по международным делам Институт утверждает свой статус не политиче­ской организации созданной и действующей для повышения осознания и понимания международных событий.

В списке корпоративных членов Института значатся практически все ключевые новозеландские министерства и ведомства (Министерство иностранных дел и внешней торговли, Министерство обороны, Мини­стерство финансов и др.), а в качестве институциональных членов фи­гурируют иностранные посольства (США, Франции, Японии, Мексики, Ирана и др.), с десяток двухсторонних комиссий и прочие международ­ные структуры. Весь этот солидный список цементируется участием в качестве партнёров ведущих новозеландских финансовых структур (на­пример, Резервный банк Новой Зеландии) и крупных бизнес-групп (на­пример, национального авиа перевозчика страны Air New Zealand). Из шести «мозговых центров» Новой Зеландии два центра прямо­го отношения к внешнеполитической проблематике не имеют. 1 апре­ля 2012 года в стране был создан новый независимый, беспартийный «мозговой центр» в области государственной политики, получивший название «Новозеландская инициатива». Центр был создан на базе двух ранее функционировавших «мозговых центров», а именно «Ново­зеландского института» и «Круглого стола для бизнеса». Новая структу­ра «будет опираться на наследие двух организаций-учредителей и бу­дет направлена на инициирование большего числа дебатов по вопросам государственной политики и содействие смелым, тщательно продуман­ным идеям для достижения более благополучного будущего для Новой Зеландии» [10]. В приоритетах у новой структуры значатся вопросы социально-экономической проблематики (здравоохранение, образова­ние, социальное обеспечение), а также вовлечённость Новой Зеландии в глобальную экономику.

В результате объединения двух структур общее число «мозговых центров» сократилось до 5. Несмотря на свою малозаметность, новозе­ландские «мозговые центры» оказывают существенное влияние на мест­ных политиков и чиновников в чью компетенцию входят вопросы внеш­ней политики и национальной безопасности. Подведём итоги нашего обзора посвящённого роли «мозговых центров» во внешнеполитическом процессе Новой Зеландии.

Новозеландские «мозговые центры» представляют собой исключи­тельно независимые структуры, которые были созданы для проведения исследований и продуцирования нового знания, применяемого в обла­сти государственной внутренней и внешней политики. Несколько таких центров возникло на базе новозеландских университетов, что с одной стороны способствовало тесному взаимодействию с академическим со­обществом, но с другой стороны способствовало преодолению излишней академичности в исследованиях в силу независимого статуса. Новозе­ландские политики, занимающиеся конкретными проблемами, весьма далеки от академичности и нацелены на зримый результат. В этой свя­зи «мозговые центры» восполняют разрыв между «миром идей и миром действий». Вместе с тем отметим, что в классификации Макганна два из пяти функционирующих центров относятся к университетскому типу, а именно «Институт политических исследований» (IPS) и «Центр стратеги­ческих исследований: Новая Зеландия» (CSS: NZ).

Значимость и полезность современных новозеландских «мозговых центров» для местных политиков объясняется несколькими факторами.

Считается, что подобные центры продуцируют «новое мышление», которого так не хватает политикам. Оригинальные идеи должны менять представления новозеландских политиков о национальных интересах своей страны, а также оказывать существенное влияние на расстановку тех или иных приоритетов в проводимой внешней политике. Оказание влияния идёт по многочисленным формальным и неформальным кана­лам. Сотрудники центров публикуют книги, статьи и целевые анали­тические доклады, а также регулярно выступают в качестве спикеров и экспертов на телевидении и радио, а в век Интернета активно представ­ляют результаты своей деятельности на страницах интернет изданий или личных страницах социальных сетей, тематических блогов.

Кроме того, что «мозговые центры» Новой Зеландии являются по­ставщиками «новых идей» для государственных учреждений, они же по­ставляют в эти государственные учреждения «новые таланты». Англо­американская политическая система при очередной смене власти в результате прихода или ухода той или иной партии обеспечивает ста­бильный приток экспертов в аппарат правительства. Зачастую именно «мозговые центры» помогают заполнить данный вакуум. Отметим ради справедливости и тот факт, что по завершении карьеры «мозговые цен­тры» принимают в свои штаты львиную долю профессионалов из пра­вительства, которые готовы делиться своими знаниями и выступать в качестве высококвалифицированных экспертов в тех или иных областях государственной политики. Они могут делиться идеями, по крупицам собранными в ходе прохождения государственной службы. Данный фе­номен называется «вращающейся дверью». Считается, что опыт, полу­ченный на государственной службе, а также на поприще аналитики в «мозговых центрах» даёт в итоге более глубокое понимание проблем.

Говоря о «мозговых центрах» Новой Зеландии отметим тот факт, что они не только «заносят» новые идеи в правительство и поставляют туда кадры, но и создают многочисленные общественные площадки для дискуссий по различным вариантам проводимой политики, а в нашем случае для дискуссий по проводимой внешней политике. Есть расхожее суждение о том, что ни одна важная внешнеполитическая инициати­ва не может закрепиться, если она не получает критической массы под­держки среди специалистов по внешнеполитическим вопросам, которые «сидят» в «мозговых центрах» или академических структурах. Благода­ря круглым столам, конференциям, форумам, проводимых «мозговыми центрами» новозеландские политики получают удобную возможность для объявления новых инициатив, а также для того чтобы разъяснить вопросы текущей внешней политики страны.

Немаловажной функцией новозеландских «мозговых центров» яв­ляется функция просвещения жителей Новой Зеландии. Страна малень­кая и расположена на периферии мировой политики, что обуславлива­ет особую потребность разъяснять жителям страны свою значимость в аспекте усложняющегося и взаимозависимого мира. Речь может идти об обеспечении иностранных рынков новозеландской сельскохозяйствен­ной продукцией или о значимости рынка национального туризма для формирования облика страны за рубежом, общественность Новой Зе­ландии всё сильнее зависит от проводимой внешней политики.

В заключении отметим, что «мозговые центры» оказывают дей­ственное влияние на формирование и воплощение в жизнь внешней по­литики Новой Зеландии, несмотря на весьма ограниченное количество самих центров в сравнении с другими странами АТР. Количество цен­тров в новозеландской практике восполнено качеством предоставляе­мых правительству «мозговыми центрами» интеллектуальных услуг.

Литература

1. Косолапов Н. Внешняя политика и внешнеполитический процесс субъектов международных отношений // Мировая экономика и международные отношения. 1999. № 3. С. 64-73.

2. Boucher, Stephen, et al. Europe and its think tanks; a promise to be fulfilled. An analysis of think tanks specialized in European policy issues in the enlarged European Union. Studies and Research No 35. October. Paris: Notre Europe, 2004. 152 p.

3. Mc Gann, James G., The Global 'Go-To' Think Tanks, The Think Tanks and Civil Societies Program 2010, Think Tanks and Civil Societies Program, International Relations Program University of Pennsylvania, Philadelphia, 2011. 80 p.

4. The Treaty of Waitangi [Электронный ресурс]. URL: http://www.treatyofwaitangi.net.nz/ [Дата обращения: 15.03.2012]

5. The Statute of Westminster 1931 [Электронный ресурс]. URL: http://www.legislation.gov.uk/ukpga/Geo5/22-23/4/contents [Дата обращения: 15.09.2011]

6. The New Zealand Institute of Economic Research [Электронный ресурс]. URL: http://nzier.org.nz/about-nzier [Дата обращения: 12.03.2012]

7. The Institute of Policy Studies [Электронный ресурс]. URL: http://ips.ac.nz/About/overview.html [Дата обращения: 15.09.2011]

8. The Centre for Strategic Studies: New Zealand [Электронный ресурс]. URL: http://www.victoria.ac.nz/css/ [Дата обращения: 13.03.2012]

9. The New Zealand Institute of International Affairs [Электронный ресурс]. URL: http://www.victoria.ac.nz/nziia/about/history.html [Дата обращения: 11.04.2011]

10. The NZ Institute and Business Roundtable start new think tank [Электронный ресурс]. URL: http://www.scoop.co.nz/stories/PO1204/S00047/nz-institute-and-business-roundtable-start-new-think-tank.htm [Дата обращения: 12.04.2012]

 

Это ознакомительная текстовая версия, полный вариант статьи в формате pdf Вы можете скачать по этой ссылке

	Официальный сайт журнала «Ойкумена. Регионоведческие исследования». Разработка и дизайн: техническая редакция журнала «Ойкумена. Регионоведческие исследования», 2009 – 2013 гг.